Форум » Мужчины » Евгений Плющенко » Ответить
Евгений Плющенко
LeH: Ну и любимый всеми поклонниками Ягудина - Евгений Плющенко. Евгений Плющенко родился 3 ноября 1982 года в поселке Ургал Хабаровского края, куда его родители приехали строить БАМ. Из-за сурового климата Женя часто болел, поэтому летом 1985 года семья Плющенко переехала в Волгоград. В 1987 году пятилетний Женя записался в секцию фигурного катания. Уже через три месяца он начал выступать и в первом соревновании стал седьмым из пятнадцати участников. Когда Плющенко исполнилось 11 лет, школу фигурного катания в Волгограде закрыли, и в 1993 году тренер Михаил Маковеев привез Женю в Петербург к Алексею Мишину. К этому времени Женя уже прыгал все тройные — от тулупа до акселя. Но это только называлось тройными прыжками. Никакой техники, никакого исполнения. Только природная способность — высоко прыгать. Алексей Николаевич устроил настоящие смотрины, после чего вынес вердикт: "Беру". В 1996 году, когда Жене было 13 лет, он стал шестым на чемпионате мира среди юниоров в Австралии. В 1997 году выиграл юниорский чемпионат мира в Южной Корее и стал самым молодым чемпионом за всю историю фигурного катания. В следующем сезоне Евгений уже дебютировал на взрослых чемпионатах Европы и мира. Год спустя Плющенко взял "серебро" на чемпионатах Европы и мира. Его первая Олимпиада в Солт-Лейк-Сити тоже принесла ему второе место — тогда Евгения обошел Алексей Ягудин. Конечно, это раззадорило фигуриста. Амбиций Плющенко не занимать. Евгений признался, что "золото" Турина — главная цель. Только олимпийской медали высшей пробы не хватает в его коллекции. И хотя сейчас все свое свободное время он отдает тренировкам и соревнованиям, фигурист мечтает о том времени, когда сможет открыть собственный ледовый центр в родном Волгограде. Евгений окончил тренерский факультет петербургской Академии физической культуры им. П.Ф. Лесгафта. Плющенко семикратный чемпион России, пятикратный чемпион и двукратный серебряный призер чемпионата Европы. Трехкратный чемпион мира, серебряный призер чемпионата мира. Чемпион и серебряный призер серии ISU "Гран-при". Серебряный призер Олимпийских игр в Солт-Лейк-Сити. Спортсмен первым в мире исполнил ряд сложных технических элементов, включая каскад четверной тулуп-четверной тулуп-тройной лутц. Евгений довольно часто бывает в цирке и считает, что мог бы стать дрессировщиком. Впервые сел за руль в 11 лет, самостоятельно водит с пятнадцати. Личный рекорд скорости — 220 километров в час. Очень любит мотоциклы. Разведен. Есть сын Егор (вроде 15.06.2006)
Feniks:
Feniks:
LeH: http://www.velena.ru/skating/MZ/MZ_11.html Глава 11. ЗОЛОТОЙ МАЛЬЧИК И ЧЕРНЫЙ ПИАР Фото © Александр Вильф на снимке Евгений Плющенко Года два спустя после Олимпийских игр в Солт-Лейк-Сити в редакции «Спорт-Экспресса» появилась странная женщина. Плотная, коренастая, в богатой шубе то ли из чернобурки, то ли из песца, в крупных роговых очках, она прошествовала к моему столу и торжественно представилась: «Я – пиар-директор Евгения Плющенко». Не помню даже, договаривались ли мы об этой встрече. В памяти осталось мимолетное ощущение внутренней настороженности и традиционная в таких случаях для журналиста мысль: «Что такого я могла написать, чтобы вызвать у человека желание прийти в редакцию?» Разговор, впрочем, начался миролюбиво. - О Жене очень мало пишут, - с места в карьер начала гостья. – Если и пишут, то начинают вытаскивать какие-то грязные сплетни. А он – гений. Поэтому наша с вами задача эту ситуацию исправить. Тема показалась мне интересной. Отношения Плющенко с прессой в период его напряженной борьбы с Ягудиным трудно было считать приемлемыми. На пресс-конференции он всегда приходил вместе с тренером, отделывался штампованными и явно чужими фразами, а как только у журналистов возникал более сложный вопрос, нежели просьба описать свои чувства после победы, Мишин отбирал у ученика микрофон и брал инициативу на себя. К тому же после поражения в Солт-Лейк-Сити у тренера долго сохранялось настороженное отношение к журналистам вообще. В каждом вопросе он словно видел подвох, желание ущипнуть. Первый относительно откровенный разговор случился у нас с Мишиным в конце 2003-го, когда Плющенко выиграл московский этап «Гран-при» и впервые публично признался на пресс-конференции, что ему иногда очень не хватает соперничества с Ягудиным. Той борьбы, которая шла много лет. До этого фигурист упорно твердил журналистам, что Ягудин для него - всего лишь один из многих. Хотя все понимали, что это – скорее, защитная реакция психики. Нежелание признать, как глубока была на самом деле полученная в Солт-Лейк-Сити рана. - Вы не были на показательных? Жаль. Женя удивил меня - катался куда лучше, чем готов сейчас, - искренне огорчился тренер, встретив меня в фойе гостиницы «Украина». - У нас с ним сейчас непростой период. В прошлом году - вы знаете - мы боролись с типично юношеским заболеванием - шляттером. Выяснилось, что зона роста большой берцовой кости у Плющенко не закрылась. Периодически от нагрузок возникало воспаление. Несмотря на то что выигрывать Женя начал уже давно - первый раз стал призером чемпионата мира в 1998-м - и катание показывал вполне взрослое, только сейчас у него сложился по-настоящему мужской тип мускулатуры. Изменилась конфигурация тела. И это пока создает дополнительные проблемы. Узнав, что я жду его ученика, с которым все-таки договорилась об интервью благодаря довольно сильному нажиму на спортсмена его агента Ари Закаряна, Мишин вздохнул: - Видите ли, в чем дело... Я сам постоянно учил Евгения по возможности избегать журналистов, не говорить с ними чересчур много. В этой позиции были как плюсы, так и минусы. У ряда ваших коллег он получил не самую хорошую прессу. С другой стороны, если бы в довольно юном возрасте Плющенко стал много рассказывать о себе, сейчас он был бы куда более опустошен. Возможно, именно мои советы позволили ему сохраниться как личности… Закарян, насколько мне было известно, считал иначе. Уехав на постоянное место жительства в США и обосновавшись в Нью-Йорке, бывший советский гражданин, бывший фигурист, бывший ученик Мишина поначалу просто помогал прежним соотечественникам ориентироваться в мире профессионального фигурного катания. По-дружески опекал Оксану Баюл. Затем раскрутил неизвестную в любительском спорте пару Елена Леонова-Андрей Хвалько, благодаря чему на фигуристов обратил внимание знаменитый Дик Баттон, начал приглашать их на крупнейшие турниры профессиональных звезд и фигуристы дважды стали чемпионами мира среди профессионалов, обеспечил непрерывными гастролями акробатов на льду Владимира Беседина и Алексея Полищука. А в конце 2002-го заключил контракт с Плющенко. Спустя несколько месяцев, когда во время каких-то соревнований я сделала с ним интервью, в котором Закарян искренне сетовал: - Поскольку сам бизнес, связанный с фигурным катанием, сейчас переживает не лучшие времена, в нем вообще трудно кого-то раскрутить. Самые большие деньги сосредоточены на американском рынке. А Женя - российский спортсмен. Не очень хорошо говорит по-английски. Не очень хорошо говорит с прессой. - Это - ваше мнение? - Не только. Это мнение, которое я периодически слышу от ваших коллег. Женя - специфический человек. Не любит общаться с журналистами до соревнований. А после них часто получается так, что беседовать уже не с кем: все разъезжаются. Но мы над этим работаем. - Для вас важно, какую прессу Плющенко имеет в России? - Конечно. В профессиональных кругах в Америке за ней следят достаточно пристально. Интернет ведь есть у каждого, а там постоянно появляются переводы тех или иных статей. Для Жени, думаю, тоже не безразлично, что о нем пишут дома. Другое дело, что у Плющенко есть некое предубеждение против журналистов в принципе. Не потому, что кого-то не любит. Скорее понимает, что журналистский бизнес бывает разным - могут всякое написать. И считает, что, если его хотят узнать по-настоящему, пусть смотрят, какой он на льду. Может быть это правильно. Но я сужу по своему американскому опыту. Мишель Кван ведь не случайно так популярна в Америке. С точки зрения бизнеса она ведет себя идеально. Всем улыбается, никому не отказывает ни в интервью, ни в автографах, приезжает на встречи с болельщиками, фотографируется. Популярность именно из таких крупиц и складывается. И не падает даже когда человек начинает проигрывать… Интервью с Плющенко в «Украине» чуть было не сорвалось, едва успев начаться. Настороженно ответив на несколько вопросов, он неожиданно поднялся с места: «Мне кажется, мы уже достаточно поговорили. И вообще я совсем забыл. Меня ждут. Извините». Пока я отходила от услышанного, глядя вслед фигуристу, стремительно скрывшемуся за дверями банкетного зала, в холле с обескураженным видом появился Закарян. - Поймите правильно, Женя слишком неуверенно чувствует себя наедине с журналистом. Давайте, я отвечу вместо него на любые ваши вопросы. Ситуация выглядела одновременно и профессионально обидной, и анекдотичной. Поэтому я просто рассмеялась. - Давайте, сделаем по-другому. Для начала ваш подопечный страшно голоден. Пусть поест – банкет, все-таки. У меня к вам только одна просьба. Передайте Евгению, что я буду ждать столько, сколько нужно. Час, два… и что я совершенно не намерена чем-то его обижать. Он может сам выбрать, на какие вопросы отвечать, а на какие – нет. Интервью в итоге получилось продолжительным и потрясающе интересным, хотя внутренне я полностью отдавала себе отчет в том, что что повторно прилагать подобные усилия для того, чтобы вытащить человека на разговор, захочу нескоро. И что свою роль сыграли определенные обстоятельства: я никуда не спешила, все домашние дела, включая ненавистную мне глажку белья, были переделаны, наутро не нужно было отправляться на работу, к тому же в сумке лежал недочитанный и достаточно толстый английский детектив. Все эти воспоминания автоматически всплыли в памяти в процессе беседы с «пиар-директором». Тезисно изложив гостье свои соображения насчет трудностей работы с Плющенко, заодно заметив, что бывает весьма неразумно соглашаться на интервью с корреспондентами откровенно желтых изданий и рассчитывать при этом, что речь будет идти о фигурном катании, я вдруг услышала: - Женю нужно как-то оградить от тех, кто его окружает. И от Закаряна, и от Мишина. Они имеют на него слишком большое влияние. - Простите, а Алексей Николаевич в курсе нашей с вами беседы? - запоздало поинтересовалась я. - Главное, что мне абсолютно доверяет Женя, - последовал ответ. После чего гостья перешла почти на шепот. - Я могу вам гарантировать любое интервью. Давайте, сделаем так: вы составите вопросы, передадите их мне, я согласую их с Евгением, запишу его ответы и переправлю готовый и отредактированный текст обратно. Вам останется только поставить под ним свою подпись. Еще лучше – опубликовать это интервью сразу в нескольких изданиях… В комнате вдруг повисла мертвая тишина. Я почувствовала, что стучать по клавиатурам перестали даже редакторы. Глаза моей коллеги Ольги Линде сделались огромными, как плошки и в них заметалось хищное ожидание близкой крови. «Паноптикум!» - пронеслось в голове. - Простите, но я так не работаю. Привыкла свои материалы писать сама. И разговаривать привыкла сама – без посредников. Вы, кстати, отдаете себе отчет в том, что у большинства спортивных журналистов, и тем более – нашей газеты - не бывает проблем с поисками потенциальных собеседников в принципе? Несколько секунд гостья молча поедала меня взглядом. Затем довольно резко спросила: - Я могу узнать, за кого вы болеете? За Плющенко, или за Ягудина? - Ни за кого. Тем более, что Ягудин вот уже два года не выступает в соревнованиях. - И все-таки? - А вам не приходит в голову, что можно восхищаться обоими? Честно могу признаться, что дуэль Плющенко-Ягудин – самое красивое и захватывающее, что мне приходилось видеть за годы работы в фигурном катании. И очень жаль, что этот период жизни уже позади. - Да как вы можете сравнивать? – воскликнула собеседница. – Ягудин – вообще не фигурист. Летающая табуретка! Ни музыкального слуха, ни внешности. А Женя – он же гений! Моцарт! Каждое движение, которое он делает, пронизано одухотворенностью, волшебством! Такие как он рождаются раз в сто лет! Или вы и это будете отрицать? Я все-таки разозлилась. - Давайте рассуждать так: если бы моей специализацией было искусство, я бы с удовольствием обсудила с вами такие материи, как одухотворенность и музыкальность. Но я – спортивный журналист. А в спорте все предельно просто. Есть результат. И этот результат наглядно свидетельствует о том, что Ягудин – четырехкратный чемпион мира и олимпийский чемпион. А Плющенко – нет. - Ага, - зловеще прогремело в комнате. – Я так и знала. Меня предупреждали, что вы – человек Тарасовой!!! Теперь я лишний раз убедилась в этом. Прощайте! Чернобурые полы шубы взметнулись и вместе с хозяйкой исчезли за дверью. Коллеги уставились на меня с недоумением и состраданием: «Что это было?» Оставалось разве что ответить фразой из анекдота: «Овсянка, сэр…» * * * Сезон 2004 года сложился для Плющенко тяжело. Он проиграл финал «Гран-при» канадцу Эммануэлю Санду, но то поражение стало следствием нарушения правил и по по сути совершенно таковым не являлось. А вот чемпионат Европы, которое проходило месяц спустя в Будапеште, фигурист, единолично царствовавший на вершине пьедестала целых два года, проиграл уже сокрушительно – французу Брайану Жуберу. Нервы чемпиона, порядком истрепанные четырехлетним противостоянием с Ягудиным и успевшие еще больше ослабнуть за время абсолютного единовластия, не выдержали напряжения. Так что само выступление являло собой классический пример психологического срыва. Очень напомнивший, кстати, олимпийский старт Плющенко в короткой программе в Солт-Лейк-Сити. Ни один из прыжков по качеству выезда не получился безупречным, но в общем контексте происходящего (Плющенко едва справлялся не только с прыжками, но и с вращениями) достижением становилось уже то, что фигурист устоял. В итоге Евгений получил по две оценки 5,4 и 5,5, четыре - 5,6, пять - 5,7 и одну 5,8. Зато за артистизм исполнения, которым в программе с таким количеством срывов не пахло по определению, арбитры насыпали от души. Четыре оценки 5,8 и три - 5,9 не лезли ни в какие ворота. Когда прошел первый шок от поражения фаворита, оставалось назвать вещи своими именами: Плющенко и Мишин пришли к тому, к чему упорно (хотя, скорее всего, вовсе не отдавали себе в этом отчета) направлялись с самого начала сезона. С постоянными упоминаниями о серьезности травмы колена весьма плохо увязывалась непрерывная череда всевозможных показательных выступлений, напоминавшая порой - на что обратили внимание многие - банальный гастрольный «чес» театральных артистов. Судя по тому, что в Будапешт фигурист прилетел с очередного шоу из Швейцарии, чемпионат Европы ни в коей мере не рассматривался им как сколь-нибудь серьезный турнир. Не случись блистательного выступления Жубера, заставившего Плющенко занервничать всерьез, возможно, все сложилось бы иначе. Но оно случилось. И тут же поползли слухи: «Плющенко не держит удар». На самом деле поражение пошло на пользу. Спустя полтора месяца Евгений выглядел совершенно иначе: злым и собранным. Он без труда выиграл мировое первенство, через год вернул себе европейскую корону, став чемпионом континента в четвертый раз, но в марте на чемпионате мира в Москве ему был уготован очередной и весьма тяжелый удар: перед самым началом соревнований у спортсмена обострилась травма паха. В серьезность травмы поначалу не поверил никто. Пресс-центр любых крупных соревнований, под завязку набитый журналистами со всего мира, - хороший индикатор симпатий и антипатий. В курилках и пресс-баре без конца пережевывались все вехи звездной карьеры российского фигуриста: нервные срывы в Солт-Лейке и Будапеште, не бог весть какие качественные выступления на более мелких турнирах. В целом же разговоры сводились к тому, что чемпион мира попросту испугался конкуренции. На этот раз – со швейцарцем Стефаном Ламбьелем, потрясающе чисто (в отличие от Плющенко) откатавшим свою программу в квалификации. Однако предположение, что слух о травме создан искусственно, наотрез отмел коллега Мишина, украинский тренер Валентин Николаев. - Если у фигуриста проблемы с пахом, это сразу видно, - сказал он. - Женя был сверхосторожен во вращениях, в прыжках. Все «открытые» положения явно давались ему большими усилиями. Не знаю деталей травмы, но могу предположить, что Плющенко беспокоит левая сторона паха. При правосторонней травме он не смог бы прыгать аксель - это нестерпимо больно. Травма левой стороны создает колоссальные проблемы с другим прыжком - тулупом. Собственно, поэтому, как я понимаю, спортсмен был вынужден отказаться от четверного - заменить его лутцем. И все равно было видно, что Жене крайне некомфортно кататься. Но винить его нельзя - он сделал все, что мог… Сразу после чемпионата, с которого Плющенко был все-таки вынужден сняться, фигуриста прооперировали в Германии. Травма оказалась двусторонней. Спустя несколько недель, когда фигуристу уже было разрешено потихонечку нагружать ногу тренировками, все бульварные газеты запестрели сенсацией: Плющенко женится! Скоропалительность решения не брался объяснить никто. Даже Мишин. В один из моих приездов в Питер, когда мы разговорились «за жизнь», он лишь вздохнул: «Cчитаю, что в любом событии нужно уметь прежде всего находить положительные стороны. Женя – такой человек, которому необходимо, чтобы рядом постоянно был кто-то близкий. Эту роль на протяжении его жизни играли разные люди. Его мама, я, кто-то из других тренеров, друзья… Правильным был поступок, или нет, покажет жизнь. Причем, очень скоро…» * * * Я постоянно задавала себе вопрос: «Почему фигурист, который после ухода Ягудина остался практически единоличным королем в мужском одиночном катании, а главное – все его окружение, вполне способное обеспечить Евгению если не блестящую, то, по крайней мере, достойную прессу, вызывают, порой, такое раздражение у тех, кто эту прессу создает. С одной стороны, все было понятно. Журналисты всегда жаждут интриги. Если спортсмен постоянно побеждает, интрига может заключаться лишь в одном: чтобы он проиграл. Или выиграл, но так, чтобы о победе можно было слагать оды. Но таких побед не случалось. А главное, налицо был постоянный недостаток информации из первых рук. Обшаться с прессой до соревнований и сам Плющенко и его тренер по-прежнему отказывались наотрез, ссылаясь на сложившиеся приметы, да и после выступлений поговорить толком не получалось. На пресс-конференциях после международных турниров Евгений старался общаться с журналистами на английском языке, но по этому поводу одна из моих англо-говорящих коллег как-то заметила: «Лучше бы он говорил по-русски. Тогда, по крайней мере, можно было бы попросить о помощи переводчика. А так, получается, все вынуждены довольствоваться не истинными мыслями чемпиона, а дежурным и весьма ограниченным набором знакомых фигуристу английских слов». Публикации о Плющенко в российской прессе продолжали появляться довольно часто, но большинство из них имели ярко-выраженную бульварную направленность. Вряд ли спортсмен и тренер стремились к этому сознательно. Скорее, просто не до конца понимали, каким образом избежать ошибок. На одном из турниров Мишин сетовал: «Договорился с журналистами, пригласил их к себе на дачу, стол накрыл, организовал баню. А открыл газету – и обомлел: во всю страницу моя фотография в трусах и буденовке. Пингвин какой-то…» В пресс-центре тогда хихикали долго: «А что он хотел увидеть, если уж потащил в баню корреспондента с фотоаппаратом?» Уже на Олимпийских играх в Турине мне вдруг позвонили из одного из московских журналов. - Вы не могли бы прислать нам статью о Плющенко? Материал был сделан и отправлен. На следующий день телефон зазвонил снова. - Мы все получили. Но у нашего главного редактора возник ряд вопросов. Вы пишете, что Евгений не привез в Турин супругу, потому что она ждет ребенка. Нужно срочно уточнить: каков срок беременности, какой пол у ребенка, где она собирается рожать. Заодно нам нужна информация о том, как звали предыдущую девушку Плющенко, почему они расстались? По телевизору передавали, что в Турин собирается приехать мама Жени, пожалуйста, спросите, как они будут проводить свободное время, по каким магазинам и ресторанам ходить, сколько намерены потратить на это денег… Представив, какую реакцию может вызвать у фигуриста хоть один из этих вопросов, я, давясь от смеха, ответила: - Давайте считать, что вы мне ничего не заказывали. Без обид… В моей собственной газете тоже хватало сложностей. В предвкушении победы Плющенко, которую вся страна ждала больше, чем любую другую, даже крохотная информация с упоминанием имени фигуриста встречалась «на ура». Никакие объяснения, что до выступления мне не хотелось бы лишний раз дергать спортсмена или тренера вопросами, в расчет не принимались. Масла в огонь невольно подлил один из членов российской делегации Саша Ратнер. Накануне приезда Плющенко в Турин (уже было известно, что фигурист намерен поселиться не в олимпийской деревне) он зашел в офис «Спорт-Экспресса» в главном прессцентре, крутя на пальце связку ключей. На вопрос: «Ты куда собрался?», Ратнер ответил: - Да вот, нужно квартиру проверить, убедиться, что она готова к заселению. Послезавтра ночью Плющенко в аэропорту встречаем… - А посмотреть на квартиру можно? - осторожно поинтересовался шеф нашей олимпийской бригады Лев Россошик. - Да ради бога… На следующий день в «СЭ» появился репортаж. Поняв, что отвертеться от задания, сильно, на мой взгляд, отдававшего желтизной, не получится, я постаралась сделать все возможное, чтобы по крайней мере заранее дать максимально приближенную к действительности картинку, если газета (в чем я не сомневалась) попадется Мишину на глаза. Описание вряд ли могло порадовать тренера: «На первый взгляд квартира весьма удобна. Две спальни с двумя узенькими кроватками в каждой из комнат, небольшая столовая, примыкающая к крошечной кухоньке, малюсенький санузел, ванная, стиральная машина. Все старенькое, чтобы не сказать допотопное, но аккуратно и с любовью вычищенное. До входа на каток - минут семь-десять неторопливого шага по относительно тихой улице. Из неудобств - отсутствие внутреннего двора (в домах более современной постройки считается дурным тоном, если дверь в подъезд расположена в непосредственной близи от проезжей части). Окна спален и один из двух балконов тоже выходят прямо на дорогу, так что лишний раз окно не откроешь. Слишком шумно и пыльно - третий этаж. И почти прямо под балконом - бензоколонка. Есть, правда, еще один балкон - втрое большего размера, но он уже занят необычным жильцом - голубем весьма несчастного вида. Сетка, затягивающая открытое пространство балкона от пола до потолка, и надпись «Птичку не трогать» ясно дают понять: голубь является неотъемлемой частью квартиры. Непонятно, правда, кто будет кормить птицу во время Игр…» Расчет оправдал себя. В день выхода газеты я появилась на катке и почти сразу меня подозвала к себе российский судья Марина Саная. «Мишин», - одними губами прошептала она, протягивая телефонную трубку. - Там что, на самом деле все так плохо? - с места в карьер поинтересовался тренер. - Жить можно. В остальном – все, как я написала. Не уверена, что спать будет удобно – слишком старые кровати. - А что за птица? - А черт ее знает. Страшненькая. В корзинке сидит. - М-да… В любом случае, спасибо. Очень полезная информация. Мы прилетаем в Турин поздним рейсом, поэтому мне точно нужно знать заранее: сколько человек может реально разместиться в этой квартире, если одну из комнат мы полностью отдадим в распоряжение Евгения. Не хотелось бы, приехав среди ночи, обнаружить, что кому-то негде спать. Будем думать… Наутро Ратнер сообщил: Плющенко и Мишин уже в Турине. Поселились в олимпийской деревне. * * * Выиграет, или проиграет? С каждым днем пресс-центр лихорадило все больше. Информацию о Плющенко собирали по крупицам из всех доступных источников и каждый трактовал ее, как хотел. Было чувство, что за именем фигуриста журналисты давно перестали видеть живого человека. Видели только ньюсмейкера, фигура которого стопроцентно обеспечивает спрос изданиям и перекормить которым публику невозможно, сколько не пиши. Стоило Плющенко подхватить какое-то желудочное заболевание и пропустить одну из официальных тренировок, тут же понеслась очередная волна слухов: «Фаворит занервничал. И не отравление это вовсе. А медвежья болезнь». Мне было отчаянно его жалко. Довольно давно – еще начиная с самой первой своей «журналистской» Олимпиады – я успела понять, что Игры напрочь глушат во мне журналиста со всеми вытекающими из этой профессии обязанностями: необходимостью любой ценой добывать информацию, корпоративной солидарностью и так далее. Остается лишь мощный всплеск прежних спортивных ощущений, главное из которых – всепоглощающее сопереживание тому, кто идет на старт. Для Плющенко и Мишина поражение было бы равнозначно концу жизни. Особенно для Евгения. Во время летнего визита в Питер я познакомилась с его мамой Татьяной Васильевной. Наша не очень продолжительная – пока сам Плющенко тренировался на льду – беседа раскрыла для меня фигуриста гораздо больше, чем все когда-либо читанные его интервью. За очень простыми словами по кусочкам складывалась картинка очень непростой жизни. Где было все: вставшая перед 11-летним провинциальным мальчишкой необходимость выживать в чужом городе и среди чужих людей, беспросветная нищета, одиночество… И всепоглощающее желание вырваться из всего этого в другую жизнь. Стать самым лучшим и самым знаменитым. Олимпийским чемпионом. Ради осуществления этой цели Евгений был готов работать до кровавого пота. А после того, как проиграл Ягудину в Солт-Лейк-Сити, цель стала манией, затмившей все остальное. В Турине Плющенко был обязан выиграть. Никакой другой фигурист в мире не заслуживал этого в большей степени. Он однозначно был сильнейшим. Но именно это и внушало опасения. Слишком часто на моих глазах фаворит проигрывал главный старт своей жизни. Олимпиада в этом отношении – самое непредсказуемое и, может быть, самое подлое с точки зрения спортивной справедливости соревнование на земле, порой возносящее до небес неизвестно кого и убивающее - великих. Где побеждает, как правило, не тот, кто сильнее (равнозначно-сильных соперников в олимпийском финале может быть десяток), а тот, кто лучше других- способен справиться с самим собой. Игры в Турине были, пожалуй, первым турниром, где я не только не осуждала стремление Мишина полностью изолироваться и изолировать ученика от каких-либо контактов с посторонними и прежде всего – прессой, но в глубине души всячески его поддерживала. Нужно было любой ценой сберечь нервы ученика до старта. В репортаже с короткой программы, который складывался на голых эмоциях прямо в ходе проката, поскольку материал был последним и должен был быть отправлен в редакцию минута в минуту, я тогда написала: «Когда человек выходит на старт с побелевшими от внутреннего напряжения глазами, это ничуть не менее страшно, чем разорванные мышцы. Местами Плющенко не попадал в музыку, но, черт возьми, какая разница, попадал он в нее или нет? Он сделал все. То, что в его положении вряд ли сумел бы сделать любой другой спортсмен». То же самое я могла бы повторить и после финала. Когда соревнования были, наконец, завершены, нервов хватило только на то, чтобы выдохнуть: «Выиграл. Слава Богу…» Микст-зона была переполнена до такой степени, что волонтеры опасливо косились на пластиковые щиты заграждений, отделяющих коридор для спортсменов от представителей прессы. Появились проигравшие – Брайан Жубер и американец Джонни Вейр, заметно расстроенные тем, что не сумели попасть в тройку. Затем призеры – Стефан Ламбьель и канадец Джеффри Баттл. Не было только Плющенко. Сначала его прямо у льда задержала одна телекомпания, потом – другая… Потом из-за кулис появилась русско-говорящая девушка-волонтер: «Я сказала Евгению, что его ждут в микст-зоне русские журналисты. Он не захотел выходить. Сказал, что прийдет прямо на пресс-конференцию». Дальнейшее проистекало в привычном ключе. На пресс-конференции, которой предстояло стать заключительным протокольным мероприятием дня, Плющенко штампованно ответил на несколько вопросов и тут же покинул зал, сославшись на необходимость торопиться на допинг-контроль. У выхода с катка чемпиона и его тренера уже ждала машина, которая должна была ненадолго завезти триумфаторов в Русский дом, а затем - в аэропорт. Еще до финала было известно, что родные Плющенко настаивают на его возвращении в Санкт-Петербург сразу после окончания мужского турнира и что фигурист действительно намерен вылететь в Россию первым же рейсом. Собственно, поэтому недоумению коллег, как и моему собственному, не было предела. Как могут хотя бы тренер и агент не понимать, что именно сейчас – когда десятки людей из всех без исключения изданий страны и новостных агентств жаждут общения с чемпионом и готовы трубить о героической победе на весь мир, нужно использовать ситуацию на всю катушку? А кроме этого, должно же быть хотя бы элементарное уважение к людям, делающим свою работу и выполнившим, что немаловажно, свою часть джентльменского соглашения: не беспокоить Плющенко просьбами об интервью до старта? Однако это были только цветочки. Наутро в пресс-центре появился специальный выпуск «Коммерсанта», где была опубликована сделанная в «Боско-доме» статья Андрея Колесникова, в которой свежеиспеченный олимпийский чемпион представал крайне недалеким персонажем, а его тренер, рассуждая об олимпийских победах в целом, походя глубоко оскорбил чемпиона Игр-1976 американца Скотта Хэмилтона. Самым ужасным и не укладывающимся ни в какие этические рамки было то, что оскорбительный комментарий был связан с тяжелым заболеванием, которое перенес Хэмилтон – раком яичек. Оставшиеся в Турине тренеры и спортсмены, которым газета попалась на глаза, пребывали в шоке. «Зачем? Мало того, что американец относится к числу наиболее уважаемых в фигурном катании личностей. Так ведь помимо этого ему принадлежит самый престижный и самый денежный в мире профессиональный коллектив Stars on Ice. Неужели неясно, что после таких высказываний путь Плющенко-фигуриста на американский рынок может оказаться закрытым навсегда?» Сильнее всех переживал оставшийся в Турине Закарян. Когда день спустя мы встретились на каком-то из олимпийских мероприятий, он был готов рвать на себе волосы и даже не говорил, а стонал: «Боже мой, несколько лет моей работы – псу под хвост! Ну зачем? Зачем он это написал?» - Резоннее спросить, зачем Мишин это сказал, - пожала плечами я. - С одной стороны, прекрасно понимаю, как именно это могло произойти. Дикое напряжение, стресс, усталость, неконтролируемые эмоции. Достаточно бокала вина или просто тарелки нормальной горячей еды, чтобы «поплыть» и сгоряча ляпнуть что-угодно. Но Колесников – журналист. Его задача – поднимать тираж издания. Ему деньги за это платят. А тут – такой «товар»! Не удивлюсь, кстати, если узнаю, что фамилию Хэмилтон Колесников впервые услышал как раз от Мишина. Выдумать такое сам он попросту не способен. Это для нас, тех, кто работает в фигурном катании, Плющенко и Мишин – свои. Какие есть, но – свои. А для человека со стороны они – просто персонажи. К тому же, как следует из написанного – весьма одиозные. Находка просто. А в этом случае – наплевать, как скажется та или иная фраза на дальнейшей карьере того, о ком пишут. Неужели не понятно? - Что делать? Что делать? – продолжал причитать Ари. – Мы же и так потеряли не одну сотню тысяч долларов из-за того, что Женя уехал в Питер. - Почему? - Так ведь на Олимпийских играх после победы весь серьезный бизнес только начинается. Платные интервью, контракты, встречи с нужными людьми. Все заранее расписано было. - Зачем же он тогда уехал? - Я так понял, что велели ему. Мол, жена скучает… * * * Три дня спустя Росссошик, сам полуживой от накопившейся за время Игр нервотрепки и усталости, хмуро сообщил мне: «Завтра в 10 утра чтобы была в офисе нашего олимпийского комитета. Плющенко пресс-конференцию дает. Специально для российских журналистов. - Лева, побойся Бога! Я всю последнюю неделю ложусь не раньше пяти утра. А вечером – снова «в ночное» - на каток. - Ну, интервью-то надо бы сделать. Потом отоспишься… Плющенко появился перед собравшимися в неважном расположении духа. Как шушукались за его спиной сопровождающие, чемпион чуть ли не с трапа рвался «набить Колесникову морду». Но вместо этого был вынужден отправиться в главный пресс-центр. И сразу пошел в наступление. - Я – лучший фигурист планеты, делаю все, что могу, чтобы прославить свою страну, у меня – гениальный тренер, самый лучший в мире, вы должны писать именно об этом, а пишете непонятно что! - Женя, а вам не кажется, что для того, чтобы в газетах писали то, что хотите вы, неплохо было бы общаться с журналистами. Например, выходить в микст-зону, - не выдержала я. - Я там был! Если вы сами в это время были в другом месте, это – ваши проблемы! Никакого интервью, естественно, не получилось. Сказать, что я сильно об этом жалела, было бы сильным преувеличением.
Feniks: Я читала это в книге Вайцеховской "Слезы на льду.'' Для меня Женя открылся с другой стороны,к сожалению не с самой лучшей.
Mi@skad: Е. Вайцеховская Вернись, я всё прощу... Предолимпийский (зимний, к Ванкуверу) сезон все близится, а Плющенко все нет... Ужас какой. Мы ждем, ждем, он обещает, обещает, а тут на чемпионате Европы вдруг выяснилось, что не так у нас все тухло в мужском одиночном катании. Воронов появился. Вроде бы, ничего особенного - четвертое место (видали мы лилипутов и крупнее ©), а почему-то запомнить хочется: Сергей Воронов. И сразу вопрос возникает: а так ли уж нужно нам всем надеяться и верить, что вот вернется Плющенко... Признайтесь честно, а вам хочется, чтобы он вернулся? Таким как есть? Или таким, как был два года и 10 килограммов назад? Ну, шесть, что не принципиально. Мне вот, например, не хочется. И не хочется, чтобы совершенно выдающийся тренер - Алексей Мишин - в каждом очередном интервью продолжал произносить уже заезженную фразу: "Вот вернется Плющенко..." Хочется, чтобы он скорее снова интерес к работе почувствовал - с теми, кто есть. Никогда не поверю, что Мишин (если всерьез захочет) не сумеет сделать результат с теми, кто есть. И ведь есть с кем...
lara-m: Вот согласна на все 100%! И ребята молодые у нас есть - надо им дать расти, а не ждать когда там кто-то соблаговолит вернуться. А потом, не знаю куда ему уже возвращаться - его и так везде много, какой канал/передачу/ток шоу/концерт не включи - везде Плю с жувачкой и мобилой
lara-m: Есть информация, что Женя заявил это после отбора на Еровидение: — Что значит - дать дорогу? Выйди да поедь! Это значит, что если я выиграл чемпионат мира или Олимпиаду, то всё? Типа, свободен, дай дорогу другим? Так, что ли? Я знаю, что сейчас многие хотят, чтобы я, например, не вернулся в большой спорт. А я вернулся. И хочу еще выиграть Олимпиаду. А мне говорят — дай дорогу молодым. Я отвечаю: меня ж два года не было. Кто мешал этим молодым? Где они? Я считаю, что, если человек хочет бороться и может, он имеет на это полное право. © Е. Плющенко:) МК, 11.03.2008.
Mi@skad: lara-m пишет: Что значит - дать дорогу? Выйди да поедь! А ему ведь дорогу дали
МАКС: Знаете глупо оценивать его как человека по газетам, мало ли что говорят, они работают на деньги, на себя. И им все равно что писать, лишь бы писать. А верить в это самая крайняя точка!! К тому же мы некогда не узнаем его как человека, поэтому только как фигуриста можем его оценивать... Простите но это мое ИМХО!!
lara-m: МАКС, да мы ж не злые, энто мы так, иногда слишком эмоционально высказываемся Мы конечно за искусство в спорте и если Женя все-таки вренется, это будет величайший камбэк в истории ФК! Так что ждем-с, есть инфа, что он в Japen Open 2008 будет участвовать!
Mi@skad: МАКС, на нашем форуме собрались любители фигурного катания в целом, а не только Алесея Ягудина как певца, актёра и т.д. и т.п. И Евгения Плющенко мы считаем сильным фигуристом. Просто у каждого свои вкусы. И поверьте, среди его поклонников есть гораздо более нетерпимые люди, которые просто на дух не выносят других фигуристов.
Mi@skad: Плющенко выступит на «Евровидении» С Биланом и Мартоном он представит песню - историю трех друзей: певца, спортсмена и музыканта Знаменитый фигурист представил на суд публики свою книгу (читайте в номере «КП» от 21 марта). И тут же заявил, что вскоре может написать вторую. Вся суть в том, что пока Женя не захотел рассказывать всю правду. Отметил, что его первая, дебютная книга «Другое шоу» - разминка. И, возможно, мир увидит всю правду о жизни в мире спорта и шоу-бизнеса, о взаимоотношениях Плющенко с бывшей женой и о работе на Первом канале и содрогнется. А пока же шокирующая новость для поклонников таланта фигуриста: он вместе с Димой Биланом будет представлять нашу страну на «Евровидении»! Но вот в какой роли, пока неясно. - Мы с Димой друзья. Мы одна команда. И всегда помогаем друг другу, - признался Плющенко. - А песня у Димы потрясающая, вы это увидите. Она про настоящих людей, честных и добрых. И про веру. Вот вы должны верить в нас, в то, что мы сможем выиграть «Евровидение». В то, что мы сможем прославить нашу страну! Как стало известно «КП», поражать публику парным катанием на коньках Билан и Плющенко не собираются. За три минуты исполнения певец планирует спеть публике историю трех друзей: певца, спортсмена и музыканта. Один эпизод - жизнь Билана. Вторая линия - судьба Евгения Плющенко, который, несмотря на все неурядицы, смог выиграть Олимпиаду. Третьего друга сыграет скрипач Эдвин Мартон, который уже выступал с Димой и Женей в ледовом шоу в марте прошлого года. Скорее всего, Эдвин сыграет партию на скрипке. Но пока это держится в секрете. Не обошлось и без слухов. Злые языки вовсю судачат, что певец хочет прийти к победе не благодаря вокальным данным, а за счет Плющенко. Действительно, фигурист пользуется в Европе необыкновенной популярностью. Однако Билан парирует подобные заявления. Он считает, что главное - это яркое шоу, которое не могло бы состояться без настоящей дружбы. ТЕМ ВРЕМЕНЕМ Что касается других дел олимпийского чемпиона, то тут он отшучивается: - Напишите, что у Плющенко все «чики-чики». Хотя с его же слов получается, что не все так гладко, как хотелось бы. - С женой отношения сложные, честно скажу. Еще бы, мы расстались не по-дружески. Ребенка я вижу мало. Родители мои его вообще не видят. Хотя мне очень хотелось бы воспитывать его, почаще видеть. Он для меня все в этой жизни. Очень подвижный пацан, весь в меня. Ему подарили большую машину, он садится в нее, покатается, а потом я говорю: «Ну все, Егор, припарковывайся». И он паркуется. Ему тоже машины нравятся, как и мне. С судом тоже еще не все вопросы решили. Бывшая жена почему-то хочет разделить квартиру на Крестовском острове, которую мне по распоряжению Владимира Владимировича Путина подарила Валентина Ивановна Матвиенко. Но, думаю, все будет хорошо. С гостиничным бизнесом тоже все непросто. Мы начинали его с бывшим тестем, теперь, когда мы расстались с Марией, там возникли некоторые вопросы. Но главное не это. С этим всем я разберусь. Главное, чтобы мои близкие были здоровы. Газета "Комсомольская Правда" 24.03.08
Mi@skad: Плющенко выступит на «Евровидении» С Биланом и Мартоном он представит песню - историю трех друзей: певца, спортсмена и музыканта А в следующем году и Лёша с Дайнеко поедет
Дональд ДАК: А еще Лешу в Американиме обвиняли!
Дональд ДАК: Так что ждем-с, есть инфа, что он в Japen Open 2008 будет участвовать! Говорят, что он заменит там Лешу, дабы японцы не хотят связываться с проблемами, которые могут возникнуть у Леши после операции ( аппендицита)
lara-m: мне кажется для Леши это хорошо, действительно ему здоровье надо поберечь, то он у нас человек увлекающийся,всегда на пределе возможностей А вот насчет японских организаторов не уверена - не факт, кто лучше, Леша после операцции или Женя в его тепершенем виде и качестве прыжковой подготовки Поживем, как говорится, увидим!
Mi@skad: Одно радует: Лёша побережёт своё здоровье, а на Japan Open всё равно поедет российский фигурист.
lara-m: Mi@skad, да, только Стефа жалко, они с Лешей так хорошо ладили - с кем он теперь по караоке барам ходить будет?
Дональд ДАК: А в том году то не Стеф был, а Жубер. В эт Европы опять Стеф едет?
lara-m: Да, Леша и Стеф были в 2006 году. так вот Лешу недавно на он-лайн коференции спросили, знакомы ли вы со Стефаном Ламбъелем и есть ли у него звездная болезнь ( где-то в разделе статей я выкладывала),Алексей Ягудин: Знаком. Звездной болезни нет, приятный молодой человек, который, кстати, очень хорошо поет. Так вот я и смекнула, не иначе на JO 2006 по караоке барам вместе ходили На JO 2007 Жубер, правильно! На JO 2008 по предварительно информации с оф. сайта должны быть Ламбъель, Плющенко, Сара Майер и Кира Корпи от Европы!
полная версия страницы